Думаю, у многих людей, которые впервые узнали о диагнозе «сахарный диабет» у себя или своих близких, доминирующая реакция — это отчаяние. Растерянность, паника, отчаяние … Так и у меня, когда однажды мой муж вернулся от врача с результатами анализа крови со слишком высокими показателями сахара и бумажкой с надписью «Диета №9». Что делать, что ему готовить, как теперь жить? Но дальше мы сделали все верно, то есть начали говорить об этом: с врачом, семьей, друзьями. И отчаяние прошло, особенно, когда врач, знакомый нашей семьи, к которому мы пошли на прием, сказал: «Питание людей с диабетом — это ничто иное, как питание людей, которые хотят быть здоровыми. И люди с диабетом, которые придерживаются его, живут дольше, чем люди без диагноза, которые едят невесть что». Может кто-то и крутил у виска, когда я говорила, что благодарна диабету за то, что пришел в нашу семью. Но точно не тот, кто был способен понять, что диабет научил нас правильно жить: готовить здоровые блюда, много времени проводить на свежем воздухе и радоваться каждой минуте жизни.
Как действовать, когда близкому человеку поставили диагноз «диабет», читайте в статье В семье — человек с диагнозом «сахарный диабет 2 типа». Что нужно знать родным?
О восприятии и принятии
Узнав о своем диагнозе, человек проходит несколько этапов его восприятия. Чаще всего сначала приходит неутешительный результат анализов, и охватывает шок и неприятие: «Со мной такого не может быть!». И начинаются обвинения врача, лаборатории, стечение обстоятельств… Это как когда теряешь кошелек: увидев раскрытую сумку, ты еще долго копаешься в ней в надежде нащупать то, чего в ней уже давно нет, или прокручиваешь, где бы ты мог его случайно забыть. И вслед приходит злость: на жену, которая «закормила», на родителей, которые наградили не теми генами, страну, в которой не создали условия … Потом начинается торг, чаще всего — с высшими силами: мы клянемся месяц сидеть на одной гречке и никого не обидеть ни словом, лишь бы пришли хорошие анализы. Наступает очередь депрессии: жизнь — страдание и боль. И только потом наступает принятие. У каждого эти периоды разные по продолжительности и могут чередоваться. И все на разных этапах требуют разной поддержки. Но точно — не в виде пустых звуковых клише. Когда у нас обнаруживают подозрение на болезнь или ставят нам диагноз, и мы рассказываем кому-то, то уже заранее знаем, что услышим примерно следующее: «Да забей! Все будет хорошо! Ты преодолеешь». И успокаиваешься: «Да, я справлюсь! Все будет хорошо! Мне уже легче!» А на самом деле нет, не легче. И тогда берешься преодолевать. Самостоятельно, ни у кого ничего не просишь, один во всем мире, ведь хочешь-не-хочешь — должен быть Гераклом. У нас очень мало опыта, когда нас по-настоящему поддерживали, контентировали, обнимали, давали возможность просто высказаться и проговорить свою боль. А когда кто-то с нами делится подобными переживаниями, не знаем, как реагировать, и не можем найти нужных слов. И не каждый даже понимает что, пытаясь помочь мужчине в коляске, бежишь открыть для него двери и говоришь «проезжайте», вместо «проходите», ты подчеркиваешь его слабость. Мы, к сожалению, очень невнимательны к таким моментам и не придерживаемся чьих-то границ.
Не побеждать, а договариваться
Да, теперь я знаю точно, что жизнь с диабетом — это не борьба, где должен быть победитель и побежденный, который все время будет пытаться восстановить равновесие сил. Жить с диабетом — взять его в партнеры, он пришел в твою жизнь, и точка. Единственное, за что я была благодарна интернету, когда узнала о высоком сахаре мужа, это за то, что он дал мне массу ярких и вкусных рецептов дружественных к диабету блюд. У человека с диабетом не должно быть постоянного чувства того, что ему нельзя и того, и другого, и он лишен всех радостей жизнь. А вот собственным опытом могу поделиться: гораздо легче придерживаться правильных объемов пищи и не переедать, когда блюда подаются не в одной большой миске, откуда все черпают, теряя контроль над ситуацией, а на сегментированной тарелке, где отведены места для верной порции углеводов, белков и клетчатки. Это помогает лишний раз не переживать стресс от того, что надо взвешивать продукты и высчитывать их Хлебные единицы, экономя время и хорошее настроение. Это как мерный стакан, который упрощает жизнь хозяйке: простые вещи, которые позволяют не терять ощущение полноты жизни, оптимизма и предотвращают прогрессированию диабета в виде осложнений.
О цене, ценности и полноценности
Я часто обращала внимание на то, что у нас всегда пожелания, тосты связаны со здоровьем. У меня много друзей иностранцев, я бывала за границей, но за столом там никогда не звучали пожелания здоровья. Это признак нашего постсоветского пространства, когда говорят: «Будет здоровье, остальное приложится». Лично я чувствую к этому сопротивление. Покажите мне совершенно здорового человека! Нет таких! И что же, выходит, на людях с любым заболеванием надо ставить клеймо? Они уже не могут быть счастливыми, самодостаточными, успешными, жить полноценной жизнью? Они должны впрягаться в какую-то отчаянную борьбу с болезнью, чтобы стать полноценными? Отсюда и идут все моменты, когда человек предпочитает вообще не говорить ни с кем о своем здоровье или болезни, чтобы его не считали второразрядным.
О том, как начать разговор о гипогликемии, читайте в интервью с эндокринологом Юлией Кривовяз
Хочешь быть счастливым… учись грустить
Когда человек сталкивается с очень серьезной проблемой здоровья, например, онкологией, потерей зрения, или оказывается в инвалидной коляске, я часто вижу тех, кто не умеет… грустить. Болезнь — это потеря здоровья, и потеря возможностей: профессионально играть в футбол, заниматься какой-то любимой, но тяжелой работой, есть что-то недозволенное… И печаль приходит также по этому поводу, а не только через боль потери близкого человека, который, безусловно, надо выплакать, прогрустить. Развод, аборт, потеря близкой подруги из-за конфликта, кража кошелька с большими деньгами — на эти беды чаще всего слышим: «Не расстраивайся! Все образуется» И так не даем ни себе, ни другим отгрустить. Во времена Советского Союза это делать строго запрещалось, потому что нельзя было открыто сочувствовать, обнимать, искренне успокаивать вроде: «Ты расстроен, давай поплачем» Мы слышали отовсюду: «Ты же сильная, а сильные не плачут» или «Соберись, тряпка!» Мы бравируем булгаковским «Никогда и ничего не проси! Никогда и ничего, особенно у тех, кто сильнее вас» и «Все, что нас не убивает, делает нас сильнее» Ницше, и не задумываемся над тем, что духовная травма не всегда и не всех закаляет. А совсем недавно прочитала, что слезы, нюни и сопли — весьма полезная вещь, оказывается, и нейробиологи утверждают, что слезы содержат вещество — продукт распада гормона кортизола, то есть очищают нас. Так лишний раз поплакать даже полезно. А еще — развивать в себе замечательную способность даже в плохом видеть хорошее! Это точно реально!
Истории успеха людей с диабетом, которые живут и кайфуют от жизни!
